Хэмфри все стоял и ждал у пирса. Полчаса назад он принял в меру небрежную, в меру элегантную позу, облокотившись о перила спиной, время от времени выуживая из внутреннего кармана пиджака изумительного бежевого цвета серебряные часы на цепочке, чтобы всякому прохожему становилось ясно, что этот джентльмен уверен в себе и в той даме, которую благосклонно ожидает среди всеобщего народного гулянья.
Но все было не совсем так, как то преподносил (и самому себе - в том числе) Хэмфри. Полчаса назад он в очередной раз уверял себя в том, становясь на это место, что она не опоздает так сильно, как всегда. Но когда твоей даме семнадцать и семья ее на порядок богаче твоей, условия сами собой диктуются как-то не так и не с той стороны.
Адель, его черноокая Адель с короткими кудряшками и голоском чуть более высоким, чем следовало бы. Сладкий пирожок, отрада для его усталых глаз. И пусть появилась среди вереницы людей на причале она тогда, когда солнце пошло на убыль, Хэмфри искренне был рад и совсем не сердился за опоздание на эту мышку, что была еще совсем ребенком по своим взглядам и рассуждениям.
Он не встрепенулся и не нахлобучил суетливо канотье при виде своей дамы. Хэмфри прекрасно знал, как женщины смеются над мужчинами, что суетятся рядом со своими пташками, из штанов норовя выпрыгнуть от усердия. Он не хотел, чтобы однажды его назвали трогательным и милым, и оставили, окинув жалостливым взглядом сестренки. И потому, разработав гениальную стратегию, Хэмфри был мил и приятен ровно настолько, чтобы производить впечатление небрежной элегантности, оставляя изрядный кусок инициатив для своей любезной.
Однако, что-то не клеилось на сей раз. Любезная была столь переменчива и совсем не хотела играть по проверенному плану Хэмфри. Рядом с Адель он нервничал и ему все казалось, что она прекрасно видит это дело да посмеивается, стоит ему отвернуться.
Девица подхватила кавалера под руку, отлепив того от перил причала, и спросила, чем они займутся сегодня. Было решено немедля идти к каруселям, но только они ступили в тень, как Адель изъявила желание угоститься мороженым. В шутку Хэмфри попытался ущипнуть свою птичку за щечку и спросить, когда же та начнет следить за своим весом, но добродушие той начало стремительно испаряться, как только он коснулся ее лица. А ведь даже не успел еще и рта раскрыть!
Адель начала закипать, Хэмфри - по-своему злиться. Как себя с ней вести, он уже и не знал. Видно, никаких чаев и запретных сигарок сегодня у него дома. Этак он и до конца недели Адель к себе не затащит. Супруга-то с дочерью вернутся уже во вторник...
- Послушай-ка, Хэмфри, - чирикнула милочка, повисшая на его локте. Как будто бы злиться перестала, успокоилась.
- Что, незабудка моя?
- Покатаемся уже?
- На чем ты хочешь?
Адель принялась вертеть головой, да так, что Хэмфри начал беспокоиться - а ну как отвалится? Девица вдруг ткнула пальцем, - этот жест до конца дня мужчина успел возненавидеть - и заторопилась к сидениям на цепи, развешанным вокруг здорового столба, что крутится, покуда ты по линии горизонта не начнешь вращаться.
После седьмого аттракциона Хэмфри почувствовал себя по-настоящему худо, а Адель умаялась. Она энергично обмахивалась невесть откуда взявшимся бумазейным веером и все не могла определиться, чем хочет заняться теперь.
- А вон, вон там! Что там?
Проследив за направлением ее пальца, кавалер увидал какую-то развалюху с лебедями, не прельщавшую совершенно. Но говорила Адель о чем-то другом. Они засобирались в сторону лебедей и увидали плакат с дивным содержанием.
- Исполнение желаний! - пискнула на ультразвуке спутница Хэмфри.
- Да что ты, Адель, шарлатанство какое-то, - разворчался мужчина, начиная терять самообладание. От каруселей мутило знатно, да и кошелек заметно похудел после всех капризов маленькой чертовки.
- Наверняка какой-то делец, приехавший в будке, фокусы показывает. Еще женщин из толпы приглашать любит, каких покрасивее, чтобы распилить их или в шкафу растворить. Тебя вот точно пригласит!
Адель взвизгнула от удовольствия и все-таки настояла на том, чтобы купить билет на аттракцион. Вид у нее был бодрый и настроение стало благосклонным. Может, той благосклонности хватит на то, чтобы заглянуть к своему кавалеру в гости да показать наконец комбинацию, кокетливо задрав подол выходного платья на диване в гостиной под тихий шорох пластинки.
Хэмфри воодушевился. Походка стала увереннее, хворь отошла и припекать даже, вроде бы, перестало. Он отвел свою юную даму к хижине, умудрившись не заплутать, и зашел почти сразу за женщиной средних лет. Адель скользнула у него под локтем, в нетерпении стремясь попасть на чудо-юдо-фокусы.
Дверь за ними мягко захлопнулась.
