1 - Адель

На вкус как на перца. Каверзный вопрос такой же острый, интересный или веселый со сладковатой искрой. Неожиданный, а скорее нетактичный, или чрезмерное количество однотипных могут обжечь горло, а вовремя заданный, способный разрядить обстановку, добавляет новых красок общению.

2 - Бриза

Знак вопроса имеет вкус ежевики - кислый, но в то же время терпкий и сладковатый. И такой же неизвестный пока не попробуешь!

3 - Веллитария

Вкус вопросительного знака, это вкус лопающихся на языке пузырьков шампанского: чуть кисловато, любопытно и слегка кружится голова. Что же будет дальше???

4 - Ворган

Вопросительный знак на вкус как вопрос, а вопрос на вкус как ответ. А ответ уже может быть как сладким так и горьким, а что может быть таким же, кроме шоколада?

5 - Кловер

Пицца, рыба и грибы,
Пиво, суши и торты, -
Знак манящий это съесть...
Холодильник рядом есть!

6 - Лиро

Вопросительный знак по вкусу, как заглоченный на глубине морской обитатель или как съеденная рыбка из аквариума. Странный, скользкой и непонятный.

7 - Рене

Вопросительный знак похож на перец чили, так как от вопросов часто округляются глаза, как будто съел неожиданно что-то острое. А иногда просто не знаешь, куда себя деть.

8 - Ульфар

Вопросительный знак на вкус как забродивший соевый соус - непривычный и чуждый, то ли соленый, то ли сладкий, то ли еще какой на вкус - пока ты окончательно определишься, какой из них доминирует, твой язык потеряет чувство вкуса и начнет болезненно ныть.

9 - Фелнарис

Один из даларанских сортов сыра, имеющий сладковато-пряный вкус. Хорошо сочетается с даларанским же выдержанным вином, представляя собой одно из любимых яств рыцаря смерти.

10 - Хеаала

Вопросительный знак на вкус непонятный. Немного кислый, немного сладкий, но точно понятно, что непонятный.

11 - Шамбала

Вопрос на вкус неоднозначный. Он упоительно сладкий, однако с кислинкой. Он воздушно мягкий, во рту аж тает, будто свежий круассан с ягодной начинкой.

12 - Элисса

Порой жизнь ставит такие вопросы, что остро встает необходимость ответить на них, как можно скорее, поэтому знак вопроса для меня на вкус острый.

13 - Эндолин

Знак вопроса на вкус как лед, такой же гладкий снаружи и замораживающий если подержать во рту подольше. А еще он похож на ощущения как ступаешь по льду, ощущая как он трещит, никогда не зная насколько на самом деле он тонок.

- Ну, как это никто не хочет. Просто они ничего не понимают в шикарных женщинах. – Немного смущённо проговорил Монти, приобнимая русалку за плечо и подтягивая к себе. Затем Монти страстно взглянул в лицо бородатой русалки, нежно провёл по её густой бороде рукой и придерживая подбородок, поцеловал её. Пухлые губы жадно впились в страстном порыве. Для Монти во внешности русалки не было ничего отвратительного, да и за проклятие он этого не считал. Глаза дворфа были закрыты, поцелуй Монти не прекращал, продолжая прижимать к себе русалку всё сильнее, а рука, которая обнимала русалку за плечо, скользнула вниз, обхватывая крепкий крупный торс, что позволило прижать к себе русалку ещё крепче.
«Да, давненько у меня никого не было. Я позабыл каково это.» Подумал дворф, а затем продолжил всерьёз раздумывать, могут ли у него выйти какие-то отношения с этой русалкой, даже не осознавая, что сейчас она может из красивой для него крепко сбитой русалко-дворфийки стать обычной тощей и длинной русалкой, которая уже не будет выглядеть привлекательной для дворфа как женщина.
Поддавшись страсти, он как-то даже позабыл и о Квиле и о Нико и о Чайке. В общем, забыл обо всём, отдаваясь целиком и теряя голову без остатка.

Медленно и совсем того не желая Экслер приходил в себя, медленно накатывали воспоминания… И вот, как только самый яркий эпизод всплыл в памяти, Экслер резко открыл глаза и сел.
«Айрон!», - Мысленно позвал он, но ответа не последовало.
- Айрон! – Уже вслух, но все еще негромко позвал юнайт, но опять безрезультатно. – Айрон! – Уже громче, но все еще не удачно. – Айрон! Айрон! Слышишь, отвечай! Айрон! Айрон!
С каждым разом Экслер кричал все громче и громче, вплоть до того момента как охрип и не мог толком вымолвить и слова… Руки юнайта затряслись и он обхватил голову, неужели это не сон. Неужели… Нет! Был еще один способ проверить! Подняв правую руку вверх, он закрыл глаза и приготовился щелкнуть пальцами. Щелчок! Но огня не было… А значит и Айрона тоже.
«Один…», - эта мысль как нож вонзилась в мозг парня. Он сидел и тупо пялился в грязный свод ямы, а по щекам его начали течь слезы. – «Опять… Один…»
Руки вновь затряслись, а ноги и вовсе казались деревянными.
«Остался один… Сам…», - Экслер закрыл лицо трясущимися руками и судорожно пытался вдохнуть кислорода, которого так не хватало в легких.
- Сам! – Юнайт пытался крикнуть, но из раздраженного горла доносились лишь неразборчивые звуки. – Нет… Нет… Нет…
В голову парня вновь возвращалось отчаяние шестилетней давности, а сам он уже рыдал навзрыд, не стыдясь ничего и никого, да кто тут вообще был в этой пещере? Он был один. Никому не нужный и никем не любим.
«Как…» - Юнайт начал монотонно и несильно биться затылком о каменную стену, наполняя её спасительным гулом. По подбородку стекала кровь, сочившаяся из прокушенной губы. – «Это не реально…»
- Не реально! – Боль от потери единственного друга, заставила Экслера вспомнить всю ту боль, которая была у него до этого. Сначала родители, которых парень даже не знал, потом Киэл, Нири, а теперь еще и Айрон… Все. Все кого Ворган мог назвать семьей. Они погибли, оставив его одного.
С трудом поджав колени и обхватив ноги руками Экслер качался на месте, а слезы продолжали течь, но вот на смену отчаянию пришло чувство обреченности… Сам не понимая до конца, что он творит, юнайт достал из ножен крис… «Львиный Клык», гласила надпись на рукояти, но теперь этого клыка не было рядом…
- Один… Я… Не буду… Один… Только не так… - Голос постепенно возвращался. Но боль никуда не девалась, именно из-за страха. Из-за страха, Экслер не хотел ни с кем сближаться. Даже семью из приюта он бросил потому что боялся их потерять. Юнайт боялся этой боли... А сейчас он мог избавиться от этой боли. Теперь клятву не было перед кем держать, некому показывать весь мир… Остриё клинка медленно легло на сгиб локтя. Один взмах и все… Боли больше не будет.
Но что-то останавливало юнайта от этого шанса, и несколько минут глядя в стену он пытался понять, что это… Но вот до него дошло… Ненависть. Это «они» убили последнего из семьи юнайта, «они» причинили ему эту боль, «они» сейчас где глумятся над ним. Зачем вообще было оставлять его в живых?
- Вы… - Злость лилась через край, и Экслер чуть ли не рычал, а клинок в его руке дрожал, оставляя царапины на руке. – Вы… Это вы во всем виноваты… Вы! – Он вновь начал кричать. – ВЫ! Слышите меня! Я убью вас! Убью вас всех! И пусть это будет последним, что я сделаю, но я сделаю это!
Парень еще долго выкрикивал и ругательства и угрозы, но все они были обращены во тьму. Ничего не появлялось из неё, ничего не прекратило его страдания. Так бы продолжалось бы долго, но вскоре Экслер выдохся, он был на пределе, как физическом, так и духовном. Он замерз, в конце концов. И сейчас, он вновь уселся обхватив колени, но в этот раз он пытался успокоится и как-то заглушить эту боль…

Святое чародейства Света, увы и ах, не принесло долгожданного облегчения. Несмотря на то, что вспышка ослепления причинила летучей мыши боль и прочие неудобства, оно все же не изгнало чудище прочь. А похоже, наоборот, разозлило… хотя нет, правильнее сказать, разъярило эту дрянь еще больше. Не смолкающий гул голосов в голове Шарлотты буквально взорвался целым океаном новых шумов, криков, писков и прочих непонятных звуков. Словно все обитатели замка одновременно принялись кричать в уши Шар.
- О Ао… О Свет, за что…, - простонала Лотта, снова невольно схватившись за шлем на своей голове, - Заткнитесь все! Больно…
Действительно, весь этот шум голосов раньше был весьма неприятен и приносил лишь сильный дискомфорт, но не более того. А сейчас…, сейчас он причинял весьма сильную боль. Было такое ощущение, что нефилима засунула свою голову в колокол, аккурат в самую середину и какая-то особенно мстительная личность буквально надрывалась, колотя по этому самому колоколу тяжелым молотом. Шарлотта почувствовала, как на лбу начали пульсировать жилы. Еще чуть-чуть, и голова доблестной нефилимы треснет как спелый арбуз. А тут еще и гнездившиеся собратья того монстра принялись бешено порхать по округе. При этом, периодически задевая шлем Шарлотты своими крылами, чем еще больше выводили паладина из себя.
- Ну нет, твари, вы от меня не дождетесь легкой победы, - буквально зарычала паладин, выставив перед собой палку и бешено вращая глазами в поисках источника шума, - Ну нееет, вы…акрррр…
Увы, но вражина напала на свою жертву первой. Из-за всей этой какофонии в своей голове, Шарлотта перестала слышать окружающий ее мир и потому, проворонила атаку врага. Единственный заменитель оружия Лотты в виде дубины, был с громким клацаньем изничтожен в щепы. А паладин второй раз задень, получив сильный удар в грудь, отправилась в полет в неизвестном ей направлении. Впрочем, полет был не долгий, но весьма продуктивный. Не встретив на своем пути преград в виде каменных стен, девушка аки снаряд из катапульты протаранила какую-то старую дверь и растянулась подобно морской звезде на полу какой-то пустынной комнаты. Ощущения от приземления были весьма примерзкими, да и гул голосов не хотел утихать несмотря от смены дислокации тела нефилимы. И на этот раз, монстр не поленился преследовать свою жертву. Словно не жравший сотни лет, кстати, возможно так оно и было, он накинулся на Шар сверху и резко содрал с головы паладина шлем. При этом, он явно не проявлял такта и почтения к своей жертве, как если бы желал запечатлеть на устах девы пламенный поцелуй. От его резкого рывка, голова нефилимы чуть было не отлетела и не укатилась вслед за столь важным рыцарским элементом защиты. Но монстру на это было наплевать, абсолютно. Он добился того, чего хотел. А именно, вонзил свои клыки в беззащитное горло девушки и принялся высасывать из него всю ее кровь. Придавленная к полу тяжёлым телом монстра, Шарлотта ощущала, как с каждой утерянной алой каплей из ее вен, к ней все ближе и ближе приближалась старуха с косой. А именно - Смерть. И как пишут в таких случаях в балладах, доблестная нефилима почувствовала ее дыхание на своем челе. Но как известно, паладины не сдаются просто так на милость врагу в подобных ситуациях. Да, эта тварь по скорости превосходила девушку, это так. Да и сама нефилима была оглушена и заторможена адским хором в своей голове. Но сейчас, эта мышара монстр был занят тем, что продолжал терзать горло Лотты, а значит, был недвижимым. Собрав все свои силы, Шарлотта высвободила свои руки из-под крыльев монстра и обхватила того за шею.
- Нечи.. Хпр.. Не.. Нечисть, изы...ди, - прохрипела-просипела нефилима, призывая на свое тело святую ару изгнания нечистой силы, - Про..прочь!
И-за продолжавшихся криков и визга в своей голове, Шарлотта просто на просто не расслышала своих слов. Но святое чародейство не подвело свою хозяйку, тело Шарлотты засияло святой аурой. Почувствовав, что заклинание сработало, девушка со всей своей силы сдавила шею монстра, желая его либо задушить, либо переломить позвонки.
- Сдох..нем в.. мест..те, - прохрипела Шар, чувствуя как от приложенных усилий потекла тоненькая струйка крови из уголка ее рта, - В...о им..я Све..та!!
Но увы, Свет в этих края был нежеланным гостем, а его служители и подавно. Хотя нет, все же они были желанны, но только в качестве закуски. Оставалось только надеется, что сил нефилимы хватит, что бы сразить терзающего ее монстра.

Ее зовут Жанетта, она человеческая девушка 18-21 года. Она совсем недавно пребыла из другого мира и всего боится. Когда нервы не выдерживают – она падает в обморок и вообще вся такая нежная ромашка. Магией не владеет. Выглядит как на картинке, то есть обязательно длинные рыжие волосы и голубые глаза.

Нужна для глобального квеста, за нее уже играет Мастер как за нпс, если придете – у Вас сразу будет компания.

После регистрации пишите Моргане Анубис. Помогу с анкетой, помогу войти в игру, скучать не будете.

1 место - Эн'Дрин

К счастью, защитить Элиссу и синевласую девушку у Дорофеи получилось, однако она не успела удивиться или порадоваться этому, потому как в следующий момент ее внимание было уже приковано к другому.
- Нет, нет, нет... - со слезами на глазах пробормотала Дорофея, сообразив, что вместо спасения душ начала поглощать их сама, собирая в голубоватый шар у себя в руке. Но отступать было некуда. Если она опустит руки - души всё равно будут поглощены ведьмой. Через силу она подняла взгляд на старуху. - Элисса! - на мгновение Дорофея скосила глаза в сторону подруги, попутно заметив, что синевласая девушка пустилась наутек. - Хватай детей и бегите!
Это не было умышленным приказом, она совершенно не подумала, что ее слова могут подействовать, как команда от невесты мертвых. О Шадоу же Дорофея не заикнулась, потому как думала, что он просто исчез - точно так же, как и Шарлотта. Не было возможности разобраться в том, что сделала с ним колдунья.
А ведьма вновь хохотала, уверенная в своем превосходстве. Что ж, в этом противостоянии Дорофея тоже бы поставила на нее.
Она понятия не имела, что за шар собирается в руках старухи, но уже через секунду открылось его предназначение. Он сорвался с руки ведьмы и под чуть запоздавшее предупреждение Элиссы стремительно полетел в Дорофею. На мгновение она растерялась, но затем поспешно взмахнула рукой, пытаясь создать из собранной энергии душ нечто вроде преграды, которая могла бы отразить магический шар. Сработает это или нет, сдержит ли щит атаку ведьмы - она не знала и действовала лишь по наитию.
Дорофея все-таки попыталась использовать их - для собственного спасения.
- Простите меня... - едва слышно прошептала она, невольно зажмурившись в ожидании удара.

Мингжу внимала бесстрастно, как статуя одного из богов. Все слова и ужимки канули втуне. Мерзко, однако, чувствовать себя столь беспомощной.
Она увидела камень с начертанной руной, прежде чем клетка со скрежетом отворилась. Близко, а не достанешь… Что ж, теперь рыжая хотя бы знала, как выглядит и действует ключ.
Какая долгожданная свобода… Сейчас магичка предпочла бы малодушно остаться в клетке, но тут же отмела прочь страх. Это неизбежно. У нее появилось желание как можно быстрее все закончить. Неприятные дела надо делать быстро и резко. Так быстро и так резко, чтобы не осталось времени на страх и волнение.
- А может, это я понаблюдаю? Нет? Ну и ладно. Светленький, девочка пошла казниться!
«Ничего со мной не случится, - твердила она себе, - пострадает одна лишь гордость.»
Нира хотела пройти с гордо выпрямленной спиной, но рывок цепи заставил опуститься на колени, сдирая ладони о грубо отесанные доски. Выругавшись, она быстро поднялась во весь рост. Каждый шаг неминуемо приближал к развязке, но к борту они шли, наверное, лет сто.
Громкие слова Мингжу словно созывали всю команду поглазеть на ее позор. Матросы, грязные, небритые, дружно замолкли, провожая глазами рабовладелицу и ее свиту. Всем любопытно посмотреть на унижения, и магичку обступило море жадных глаз и разинутых ртов. Чародейка, все так же высоко держащая голову, наступила во что-то склизкое, и тут цепь опять рванулась – девушка поскользнулась, ушибив колено. В толпе засмеялись, какой-то мужик предложил поцеловать там, где больно. О’Берн поднялась и шла дальше, слепая и глухая ко всему. Осколок бутыльного стекла впился ей в пятку, пронзая тонкую подошву сапога. Рыжая морщилась на каждом шагу. Вокруг маячили страшные, безобразные лица. Они ухмылялись и облизывались, глядя, как она ковыляет мимо них. Девушка засмотрелась, споткнулась, вновь упала, но Мингжу не замедлилась и тащила ее дальше, словно трактирную девку, а матросы расступались перед ней, провожая свистом и смехом.
До чего же мерзко чувствовать себя слабой!
Она не поняла, что именно произошло в следующий момент, но голова вдруг стала странно легкой – движением заправского цирюльника, женщина отрезала ей волосы, а по щеке заструилось что-то горячее и липкое. Еще одно унижение. Но зачем?.. Нира сидела вся каменная, пока ее золотисто-рыжие локоны падали на пол. В странствиях ей не удавалось ухаживать за ними как следует, но даже сейчас они драгоценным пламенем сияли в тусклом свете. Её корона. Одну она уже потеряла, теперь и этой лишают.
В глазах щипало. Нет, плакать перед этим сбродом она не станет. Как холодно, какой сильный ветер... Но она чародейка, законная дочь когда-то великого дома. А волосы отрастут.
Рыжая посмотрела на дренея. Слишком мягкий. Бесполезный. Если бы паладин сохранил свободу… Но он потерял ее, и теперь не может ничего, только молиться безучастным богам и трусливо отмалчиваться. Надо найти другого защитника, иначе сегодняшний кошмар окажется наименьшей из ее мук.
Будь у Ниры сила, которой боги наделили мужчин, она бы ни в чьей помощи не нуждалась. Чего бы она ни дала за меч и умение им владеть! Но боги по слепоте своей поместили яростное сердце воина в тело женщины.
- И думать не смей о том, чтобы трусливо отводить глаза, - презрительно процедила ведьма через плечо.
А затем она взлетела – черноволосая швырнула ее с такой легкостью, будто девушка весила не больше кошки. Нира вскрикнула от испуга, но в следующий момент жестокий удар выбил весь воздух из легких, заглушив вопль. Металл впился в кожу шеи, подбородок вздернулся вверх. Она судорожно вцепилась руками в ошейник, пытаясь протиснуть пальцы, отчаянно дрыгая ногами, но не находя опоры. Воздуха не хватало, и перед глазами заплясали черные мушки.
Слова женщины долетали, как из тумана, но ответить Нира ничего не могла из-за сдавливающего шею ошейника. Только хрипела, пытаясь поймать ртом хоть немного воздуха, а не морской воды. Ей припомнился когда-то давно увиденный бунт, когда толпа голодных бедняков прорвалась сквозь гвардейскую охрану к королевскому эскорту. Магичка тогда отделалась легким испугом, а вот одну из полоумных девиц-фрейлин изнасиловали человек пятьдесят. Если уж на эту квашню, дуру безмозглую, притом одетую, накинулись мужики, что они могут сделать с ней?
«О, мне хотя бы позволят потерять сознание. Как милосердно»

Концерт был окончен быстро, чего и стоило ожидать от неискушенной публики. Впрочем, слезы и бурное раскаяние в некоторых пробуждают эдакую гремучую смесь призрачной жалости, скорее являющейся отвращением, и удовлетворенного садизма, ведущую вовсе не к помилованию, а к продолжению банкета. Мингжу тоже продолжала играть в строгую надсмотрщицу, и ее бездушное выражение лица оставило паладину очередной мерзкий привкус. Он не выдержал, обернулся, заслышав ее голос, плотно стиснул зубы, холодно смотря на работорговку исподлобья.
"Это должно было случиться. Рано или поздно, так или иначе"
Переведя взгляд на рыжую, Шаой горько покачал головой.
- Говорю как врач: если до того дойдет, не сопротивляйся.
Наверняка она его не послушает - гордость не позволит. Будет сражаться за свою честь, как дикая кошка, кричать, а он - медленно, но верно продвигаться к тихому безумию. А, может, тогда ей и жизнь будет ни к чему. Волк, попавший в капкан, отгрызает себе лапу, так что помешает ей перегрызть себе вены?
Такие мысли затягивали в пучины уныния со скоростью и жадностью болотной гидры. Нет, сейчас - не время сдаваться. Особенно сейчас, когда противник смеется тебе в лицо.
- Возвращайся, Лаайерос*. Настоящее пламя - внутри нас. Оно не гаснет.
Как прежде гордая, как прежде - храбрая, девочка упорно старалась идти, но не ползти, держаться и вставать, хотя ее постоянно сбивали с ног резкими рывками цепи. Слишком резкими.
- Сволочь, - прошипел воин сквозь зубы, гневным взглядом прожигая собравшуюся публику.
Свора пиратов, казалось, пребывала в нетерпеливом предвкушении собственного скорого празднества. Низкие, похотливые, голодные, словно канюки они неотрывно следили за девушкой, будто бы зная, что скоро и она не выдержит, падет, как и другие.
Но нет. Нира держалась, пламя не гасло. Гордо, презрительно, со жгучим ядом пойманной змеи, пронизывающим каждое движение, она упрямо сопротивлялась, кажется, самой себе. Паладин не отвел глаза. И не подумал.
- На огонь можно смотреть вечно, О'Берн, - возразил миротворец, касаясь сложенными в знаке пальцами груди. "Твоя боль - моя боль", гласил он.
Но движение - едва уловимое, быстрое, словно выпад опустошителя - и сердце воздаятеля отправилось в полет вслед за хрупкой девушкой. Шаой отпрянул от задней стенки клетки, вцепился в прут решетки с такой силой, что тот спасли только наложенные чары.
- Нира! - словно бы не веря, он мотнул головой, и тут же внутренне содрогнулся от глухого, хрустящего удара маленького тельца о борт. - Это безумие! Вы же убьете ее, прекратите!
Сильный, низкий голос начинал хрипнуть от сырости и холодного ветра.
Дреней потер лоб ладонью, сморгнув соль и вновь откинувшись назад. Краем глаза заметив на первый взгляд бесстрастное, но слишком отрешенное выражение лица беловолосой, он невольно скривил губы в ухмылке, но из-за внутренней боли та вышла вымученной, кривой, даже пугающей.
- Все кончится тем, что нам уже нечего будет терять. Тогда не останется места ни надежде, ни страху, ни боли. Только жажда мести - ослепляющая, отравляющая, ледяная и тихая, завладевающая всем нашим существом. Не так ли? - он теперь окончательно повернулся к Бризе, бесцветным взглядом пожирающей работорговку. Ему не хотелось чужих откровений - он просто интуитивно искал поддержки. Пальцем в небо, что называется.
Рядом снова возникла тень. Вернее, она и раньше там стояла - просто миротворец не смотрел тогда в ту сторону. Телохранитель Мингжу, таинственный воин в черных одеждах, произнес странные строки, звучащие одновременно так знакомо и так режуще-неприятно, что, казалось, все происходящее и правда было искаверканным сновидением.
"Стихи? - догадался Шаой, без особого внутреннего энтузиазма, однако, встречая поэтическую патетику, - Зачем ты говоришь о смерти, наемник? О ней уже давно все сказано..."

Беспомощно наблюдая за нападками Кассандры на немую девушку, Дорофея все еще сидела на земле, не зная, что предпринять.
- Сейчас, сейчас, - пробормотала она, обращаясь к Кастиилу, который попытался ее поднять на ноги.
И в этот момент послышался до боли знакомый голос. Дорофея вздрогнула, чуть ли не подпрыгнув на месте, сердце затрепетало, зашлось в почти паническом приступе. Ведь он не может, не должен быть здесь!
"К чему, к чему ты меня толкаешь?" - мысленно воззвала она к Первому, но того уже и след простыл. А может, его и вовсе не было здесь, и все это лишь игра измученного воображения.
Друг или враг? Дорофея дрожащей рукой нащупала через ткань за пазухой склянку с кровью вампира, содрогнулась и еще раз глянула туда, где только что - она готова была поклясться в этом! - был виден темный силуэт.
Кто-то подхватил ее под руку, Дорофея кое-как поднялась на дрожащие ноги, с удивлением и благодарностью взглянув на Элиссу.
- Спасибо... Прости, - пролепетала она, послушно оперевшись на плечо подруги. Потом вновь перевела взгляд на немую девушку, которая вновь что-то вычерчивала на земле.
Да, нужно скорее идти дальше, так велел Первый, этого же хотела и сама Дорофея. Но вначале ей нужно было разобраться с одним делом.
Она чувствовала свою вину перед незнакомкой и хотела сделать для нее хоть что-нибудь. Правда, ее все-таки смущал тот факт, что девушка так смело следует за ними, несмотря на то, что Дорофея очень жестоко обошлась с мертвецами - на ее же глазах. Она наконец опустила взгляд, читая сообщение немой. Вроде бы все было правильно и логично, и Дорофея готова была верить ей.
- Если это так, то она не будет нам ни обузой, ни помехой, - негромко, но спокойно и размеренно произнесла Дорофея, обращаясь к своим друзьям. - И ваше желание поскорее избавиться от нее ничем не оправдано. Но если вы хотите... знать наверняка, - она ненадолго замолкла и глубоко вздохнула. - Скажи мне, все ли, написанное здесь, правдиво? - с какими-то металлическими нотками в голосе спросила она, глядя прямо в глаза синевласой девушки. Она почти ненавидела себя за то, что делала, но Морфикус подал ей идею, а ей самой просто хотелось убедить своих друзей в искренности возможной попутчицы. Дорофея надеялась, что мертвячка не сможет солгать невесте мертвых, но в ее правдивости она и так почти не сомневалась.