Венец. Жена полная, страшная эльфийская блондинка в белом платье и фате, что подчеркивает её «фигуру». Жених демон, шесть рук, синяя кожа, рога, красные глаза в своей привычной красной тоге. Зал набит представителями стороны жениха и невесты.
«Что же я здесь делаю?» Задался вопросом Джайдан. «Союз между эльфами и людьми? Эй! Я представляю сторону людей? Каким боком это вышло? Что за создание темных ужасов стоит передо мной?» Демон осмотрел гостей. «Этих людей я впервые вижу! Что за дела?! И этих остроухих я не знаю! Как? Кто допустил это? Они всерьез считаю, что брак с демоном скрепит союз между ними? Что?!» Святой отец не терял время и сразу перешел к торжественной части скрепления союза.
-Эй-эй-эй! Может, я возражаю! – заявил рогатый.
- А как же наши дети дорогой? – спросила невеста. Её звали Эвелин. Так назвала её память синекожего.
- Какие дети?! Ты о чём?! – заорал Джай.
Как вдруг, как в каком-то кошмаре, в зал зашел ребенок – блондин, красные глаза, бледная кожа. «Ой, да ладно вам!» усомнился Джайдан. В след за пареньком зашла девочка – шатенка с синей кожей. «Эм… Я не верю.» Начал волноваться шестирукий. И уж напоследок зашел мальчик, с виду обычный эльф – блондин, острые уши всё при нем да вот только четыре руки исключение. «Убедили…» сдалось прохождение хаоса. «Я это делаю только ради детей, отнюдь не людей. Увольте!» Решился черт.
- Да, я беру её в жены. Я… Ну… Пошутил. – Оправдаться демон, а его никто и не упрекнул за такую выходку. Всё сидели как ни в чём не бывало, словно глухие.
И тут церемония пролетела в один миг. Демон очухался на кровати в закрытой комнате с невестой. Брачная ночь. Что тут рассказывать. Давайте, лучше опустим подробности. Думаю, будет достаточно мыслей жениха. «Я сильный демон, но боже, сколько же она весит! У меня будет четвертый?!... Завтра будет новый день. Завтра будет новый день…»
И тот день настал. Торжественный обед среди семьи слабой половинки (Хотя, кто тут ещё слабый?). А людей вовсе след простыл. Один Джайдан всё сидит и смотрит на трапезу остроухих и своих детей, с взглядом, будто он видел всё и рабство было куда приятнее нынешней ситуации. Демон, так и не притронулся к еде. Но вот дела, его младший четырёхрукий сын, отбросив еду, притронулся к отцовскому кадилу, что свисало с руки. Все гости затаили дыхание, а жена Эвелин, бросив всё, припахала к любимому, крепко обняв и гладят по голове со словами.
- Всё хорошо, милый, никто не желает тебе зла. Всё хорошо. – Тут жирная покасилась на отпрысков. – Дети, никогда не трогайте кадило отца – прошептала она
- Жена, всё хорошо. – ответил Джай, но та продолжала его гладить и обнимать ещё достаточно, чтобы зародить сомнения в рогатом о экцинденте.
После радушного приема, синекожий подошел к отцу своей суженной и спросил
- А вас не волнует, что я демон, представляющий людей?
Ответ был непредсказуемый и чуточку обидным.
- Нет. Чудовище вышло за чудовище. Разве это плохо? Меньше забот.
И тут синекожий не стал продолжать дискуссию. Похоже это никого не волновало. Всё это подталкивало на глубокую мысль.
Очередная ночь бессонницы и размышлений перед новым днем прошла в миг и вот до здравствует семейная жизнь! Рогатый вспомнил имена своих деток. Старший – Асмодей, младший – Аридель, дочку звали Джайна. Имена детям давал точно он сам, Джайдан в этом не сомневался. Утром же Аридель вытащил своего отца на задний двор поместья, под предлогом очередных тренировки. Мальчик учился мариторике своих рук. Хоть у него было на одну пару рук меньше чем у папы, но это все равно давалось ему с трудом. Занятие у него было простым. Нашинковать овощей на салат-завтрак маме. Два дела, так сказать. У мальчика получалось плохо, хоть и не спеша, но он кромсал большими кусками и криво. Джайдан молча смотрел на мальца. Это всё было безнадежно и вызывало только стыд и злость у шестирукого.
- Что ты творишь?! Не качай руками по сторонам! Держи ровно, а то ты так наискось и режешь!
Мальчик повесил голову от критики и решился показаться отцу, что он может. Ускорился и в итоге нечаянно порезался. Отбросив всё в сторону, сунул порезанный палец в рот.
- Бездарь – Обозвался Асмодей выглядывая из-за угла. На что Аридель вовсе разревелся и убежал в дом. Джай томно вздохнул подошел к старшему.
-Зачем ты его обозвал?
- А разве ты не хотел его так назвать? И вообще, отвали от меня чудовище! – с этими словами парень ушел с территории поместья. Рогатый не стал за ним бежать. Пускай остынет. Демон вернулся в дом и уселся медитировать возле камина, словно ничего не произошло. К вечеру домой вернулась дочка, вся в слезах. Она долго сидела прижавшись к отцу, но тот не обращал на неё внимания. В итоге она перестала ныть и ушла к себе в комнату. Дело к ночи. Синекожий не желал возвращаться к себе в ложе, вспоминая жену. Вдруг раздался бас Эвелин и Джайдану пришлось идти к ней.
На следующее утро на пороге пожаловали гости. Это были друзья Кайл, Кайн и Кловер. Пришли поздравить новобрачных, но Джай разогнал всех своим посохом, расценив это как издевательство.
- Кто там, дорогой? – раздался бас сверху.
- Мои друзья, но они уже уходят! – ответил демон. «Церемониться ещё с ними. Ага, щас!»
- Жаль. А я так хотела увидеть их. Ты мне столько про них рассказывал. – Расстроилась жена. «Рассказывал? Не-е-е… Не может быть!»
То ли ещё будет. Но и этот день не оказался выдающимся всё повторялось. Нытье и выходки детей, как обычно. И вот прошла неделя другая и демон уже начал привыкать к этому, даже к своей женушке. И вот через долгий срок Джайдан решился прогуляться по городу где их поместье. Демон шлялся не долго, как увидел знакомое человеческое лицо, что было на свадьбе представляя его сторону. Погоня долго не длилась шестирокий схватил дядьку и потащил в закоулок. Оказалось, что он был организатором. У Джая загорелись глаза от желания убить засранца. Но уже душа свою жертву рогатый задумался. Разве это не его шанс начать жизнь о которой он так мечтал. Не лучшую если подумать о Эвелин, но это было лучше чем всё что с ним случалось за последние пять сот лет. Демон разжал свою хватку, выпустив жертву и плюнул в его сторону.
- Не попадайся мне на глаза, мерзавец. Целее будешь. – с этими словами демон пошёл назад домой. По пути ему удалось увидеть Асмодея. Сын стоял в стороне от всех ребят, что веселились в парке и косился на них с презрением. Это было занятно. «Стоит поговорить об этом дома.» Дома черт уселся снова медитировать ожидая дочурку. Всё было по расписанию, можно было по ней даже время отмерять. Уж на этот раз Джайдан решил не молчать.
- Что стреслось, моя дорогая? Ты каждый раз здесь в слезах.
- Меня обзывают и кидаются камнями. – выдавила из себя Джайна через слезы.
- Правда? Я тоже чудище и что с того? Ты погляди, у меня есть вы и ваша мама. Просто делай, что можешь лучше всего и рано или поздно у тебя появятся единомышленники. Вот, скажи, что ты делаешь хорошо?
- Рисую. – сказала девочка, доставая и протягивая альбом отцу. Джайдан открыл первую страницу и обомлел. Он долго разглядывал творчество дочери и уж только потом решил полистать ещё, так сказать убедиться. Демон свесил челюсть от удивления.
- Ты хоть кому-нибудь показывала?!
- Нет. Ты первый, папа.
- Знаешь, я не знаток, но на сколько я знаю у эльфов ценится прекрасное. Уж раз я, недальновидный демон не устоял, что стоит говорить о эльфах? Тебе стоит показать это учителям рисования.
- Правда? Я боялась, что никому не понравится. – успокоилась Джайна
- Это просто замечательно! Правда! И не когда не плачь. Не показывай слабость никому. Ты молодец. – Похвалил дочурку рогатый. И все ушли к себе на ночь. Хоть, кое-кто делал это через силу.
Новый день снова тренировка с Ариделем. На этот раз шестирукий взялся за четыре руки сына и стал медленно направлять их, постепенно ускоряясь, а после и вовсе опустив. Мальчик поймал ритм и уже сам справлялся с двумя ножами и четырьмя руками.
- Ну вот, всё просто. А ты волновался. Скоро будешь совсем как я.
- Как ты?! Честно, пап. И даже с таким же кадилом?! – поле последнего слова на заднем дворе стало тише обычного. Ветер застыл, деревья словно замерзли, птицы замолчали, насекомые спрятались. Всё что-то ожидали. Что-то недоброе. Время словно замерло. Судя по всему, даже Аридель уже пожалел от сказанного и зажался, готовясь к этому чему-то. Джайдан смог ощутить эту странную обстановку. «Что за дела?» Демон пошёл к сыну положив ему руку на плечо.
- Да, и с таким кадилом как у меня! Скоро не только овощи кромсать сможешь. – И время словно вновь потекло. Природа словно проснулась. На том тренировка кончилась. Рогатый направился на поиски Асмодея в город. Долго искать не пришлось. Он был в парке, так же отстранено в углу.
- Что ты тут забыл? – подошел к старшему сыну демон.
- Хотел задать тебе тот же вопрос. Отвали. Не твоего ума дело. – брыкался сынуля.
- Да ладно! Я твой отец как ни как. Ты постоянно тут стоишь и смотришь на сверстников. Почему бы не пойти к ним?
- У меня нет друзей и никогда не будет. Не вижу в этом смысла.
- А ты пробывал знакомиться? Я соглашусь, иногда друзья бывают назойливы и ты от них устаешь, но это не повод быть одному.
- Сколько тебе лет, отец. Ты не думал, что ты живешь очень долго и всё твои друзья и родные когда-нибудь умрут и ты останешься один?
- Я давно размышлял над этим. И что с того? Ты боишься их потерять? Это не повод терять просто так своё время. Проведи его в компании. В тебе течет кровь могучего демона! Иди собери уже тех жалких смертных и валите разбивать окна камнями да тянуть кошек за хвосты. Джайдан толкнул сына в плечо. Тот вздохнул, огрызнулся обозвав отца и пошёл к шпане. Судя по активной дискуссии у них там те пожали руку Асмодею и побежали баловаться и дебоширить.
Да я прям фея кокая-то… - сравнил себя демон. Всё удавалось и день подходил к концу. «Замечательно получилось. Отцом быть легко.»
- Джайдан, дорогой, поднимись ко мне. – Раздался бас сверху как шестирукий переступил порог. От этого стало аж не по себе. Как она узнала, что это он? Да, не всё шло По плану рогатого. Хотя всё, просто это он забыл и не планировал. Джай аж передернулся от мысли грядущего, поднимаясь к себе. Жена валялась в кровати камнем.
- Я толстая? – сразу спросила она. Демон не разбирался в отношениях в целом, но даже он знал, что лучше не отвечать правдой на такое.
- С чего ты взяла?! Ты моя единственна. Я бы не вышел за тебя.
- Я уже думала, что только я люблю тебя, а ты женился по расчету.
- С чего ты такое взяла! У нас прекрасные дети. Всё налаживается, я постарался.
- Я сяду на диету ради тебя. Больше никакого мяса! Иди ко мне мой многоручка.
«Она ела мясо? Эльф?..» подумал демон. «Ну, отец я хороший. Четверо, так четверо!» и запрыгнуть на кровать.
Ночью в спустившись к камину, Джайдан увидел свет у дочки в комнате. Та не спала. Джай зашел, а та рисовала во всю. Оказалось, что у неё в комнате целая оранжерея. Демон подкрался и закрыл дочурке глаза. Та приятно удивилась развернулась на табуретке смеясь.
- Меня взяли в зодчие! - Заявила она.
- Это же потрясающе! Я горжусь тобой. – Похвалил отец. Как вдруг девочка повесила голову, словно заснула. И через миг выпрямилась и схватила одну руку Джая.
- Привет Джайдан. Это я Джайна. Не твоя дочка. – сказала девочка голосом сестры шестирукого, улыбаясь ему.
- Джайна! Это ты? Я совсем забыл про тебя. Я прошу прощения за всё! Вернись, прошу! – обратился тот в ответ. Видно имена демон раздавал неспроста такие и совпадением это не было.
- Я прощаю тебя братик. Не волнуйся за меня. Я в лучшем из миров и от сюда наблюдаю за тобой. Я очень рада, что у тебя всё наладилось. Живи дальше. - Демон упал на колени обнимая дочь.
- Пап, что случилось?.. Ты плачешь?

Исповедь

Арахнотавр Рехста, подогнув под себя ноги, устроилась в самом углу карцера. Время позднее, но она не спит. Рядом с ней – мех с вином, в руках сжата наполовину полная металлическая кружка. Её тюремщики не отказали ей в последней просьбе: позволили напоследок упиться всласть. Наутро у неё будет голова раскалываться от такой мигрени, что казнь, верно, станет желанной.
Она смотрит в кружку. Лунного света достаточно, чтобы в вине отразился лик смотрящей, но сейчас глаза Рехсты видят не собственное отражение. Нет – гладкая поверхность благословенного напитка стала вдруг экраном, на котором раз за разом разворачивается одна и та же немая история. Грациозная золотая драконица с окровавленной мордой складывает в предсмертной судороге крылья и камнем падает на случайно подвернувшуюся деревеньку. Катится несколько сотен метров – неостановимая масса крови, костей и мяса; cокрушает здания и спящих людей, попутно испуская последний дух.  Драконицу звали Кин. Смертельный удар ей нанесла Рехста.
Рехста глядит в вино, а вино начинает глядеть в ответ, и цералинка, скрипнув зубами, опрокидывает содержимое кружки себе в глотку.
И осознаёт вдруг, что не одна. Термолокация засекла пришелицу ещё несколько минут назад, но сонный и пьяный мозг не отреагировал.
За решётчатой дверью стоит женщина. Высокая. Стройная. Её латы тускло поблескивают во тьме. Кожа у неё белая, почти такая же, как у Рехсты. И волосы того же цвета, только не в пример более объёмные. Почему-то её строгий, спокойный лик заставляет арахнотавра занервничать и сжаться.
Незнакомка молча проворачивает в замке ключ. Ни скрипа, ни шороха, только послушный щелчок механизма: раз – и женщина степенно ступает внутрь.
- Надо же, - молвит она спокойно. Голос мелодичный. – Я ожидала, что будешь другой.
- Какой? – машинально спрашивает Рехста.
- Страшным, диковатым, безумным монстром с налитыми кровью глазами и пеной на губах, - пожимает плечами посетительница. – Описывали тебя примерно так. А вижу просто…очень странную тварь Божию, ищущую утешения в вине.
- Плохо смотришь, - хмуро отвечает цералинка, возвращаясь глазами к кружке. Та почти опустела. Рехста тянется за мехом, почти уверенная, что её сейчас остановят. Но ничего не происходит: женщина только наблюдает за расстроенными движениями арахнотавра.
- Меня зовут Корифиэль, - просто представляется она. – А тебя?
- Тебе не сказали кметы, которые собираются меня завтра обезглавить?
- Они не знают твоего имени. – пожимает Корифиэль плечами. – А мне хотелось бы знать.
- Рехста, - бросает отрывисто арахнотавр. – Кровожадная Рхас, Бесчестная Бестия. Так меня кличут.
- Хорошо. Расскажи мне, Рехста, зачем ты убила драконицу?
Вопрос на краткий миг ошеломляет арахнотавра. Мысли путаются. Она делает глоток, чтобы их немного привести в порядок. Удивительно, но это срабатывает.
- Какое это имеет значение? Почему тебя это волнует? Кто ты вообще такая?
- Я пришла тебя судить, - совершенно серьёзно произносит женщина. – Я хочу выслушать.
- Судить? – смеётся горько арахнотавр. – Мне уже вынесли приговор, меня завтра на рассвете…
- Это не имеет значения. Я вершу суд иного рода. Мой вердикт важнее результатов линчевания, которое тебе собираются устроить местные. – властно взмахивает рукой Корифиэль.
Цералинка делает ещё глоток, бросает на свою посетительницу очень долгий и внимательный взгляд.
- Потому что я могла, а больше я ничего особо не умею, только убивать, - выдаёт она наконец слегка заплетающимся языком. – Ты этого не поймёшь, потому что ты не такая, как я. Ты не знаешь, откуда я пришла, чем занималась, как я тебе могу что-то объяснить…
- Ночь ещё молода, - непреклонно указывает собеседницу. – У тебя полно времени.
Рехста очень тяжело вздыхает. Ещё глоток! Ещё! Корифиэль терпеливо смотрит, а Рехста всё пьёт, надеясь втайне, что вот сейчас алкоголь по-настоящему ударит по мозгам и заставит отключиться, чтобы необходимость беседовать со странными ночными визитёршами пропала. Но – нет.
И мало-помалу она начинает раскрываться. Безжизненным, равнодушным тоном, с редкими запинаниями – потому что с трудом уже вспоминает нужные слова.
- Я – палач, - признаётся она. – Я убивала на потеху другим, и, может, когда-то мне было за это стыдно. Знаешь, когда тебе снятся лица…или когда задумываешься…становится плохо, и больно, и очень-очень стыдно, потому что ты понимаешь, что это ведь всё были жизни, молодые и старые, хорошие и не очень, но были, а ты взяла и оборвала, и никакие оправдания не работают по-настоящему… Но потом у тебя в руках снова меч, и ты снова чуешь жаркую кровь, и тогда что-то просто ломается, возникает нужда. Жажда. Мой эсток, они его забрали, но я его назвала Жаждущей, и я очень часто гадаю, кому из нас это имя лучше подходит… И ты снова льёшь кровь, снова вершишь насилие, ты снова сильная и снова доказываешь свою силу! Я…я просто хотела посмотреть, какого цвета у неё кровь, хотела снять с неё шкуру. Я возненавидела её как только увидела, потому что она была огромная, могучая, а я – я всего лишь арахнотавр-чужачка, но тогда у меня был шанс победить её, доказать своё превосходство, возвыситься, почувствовать себя лучше…
Она делает глубокий глоток вина, и оно побуждает её говорить дальше.
- Я думала, когда только попала сюда, в Мистерию, что я оставила всё это позади. – и вот тут эмоции наконец прорезаются, но вместо скорби или злости в голосе звучит безумное, истеричное веселье. – Я думала, я смогу начать всё заново. По новой. Потом Церашелька появилась, появилась какая-то цель, я так хотела на сей раз сделать лучше… Но вот первый же шанс – и все. Пффф. Мир новый, а Рехста старая. Она хотела мне помочь, работу какую-то дать, а я ей в мозг эсток вогнала. Потому что могла. И в тот момент мне было так радостно, Корифиэль! Так радостно оттого, что я лучше! Сильнее! Вот с кем ты говоришь, понимаешь? Вот тебе и монстр. Я срываюсь на насилие, потому что я могу, потому что мне так нравится, а потом я по ночам скорблю…но не о тех, кого поубивала, а о себе, одинокой кровожадной бестии, и даю каждый раз зарок всё изменить…и по новой. Ха!
Лицо Корифиэль хранит бесстрастность.
- Я убила в общей сложности человек, наверное, двести пятьдесят в Алани и теперь под столько же тут, - загибает Рехста пальцы. – На село хватит. Плюс дракон! Я молодец, да, так собой гордилась, пока по мечу текла кровь, а теперь мне тошно, от самой себя тошно. Знаешь, осталась бы я на свободе, всё бы повторилось точно в той же манере: я бы к вечеру охладела, пришла бы в ужас от того, что натворила, а потом ещё где-нибудь точно так же сорвалась бы, да хоть каджита бы проткнула, пока спит, чтобы не делиться выручкой со шкуры… Так что! Хорошо, что они меня казнят. Сама давно подумывала броситься грудью на эсток, после гибели родины моей ещё…
- Это – очень большой грех, - назидательно сообщает Корифиэль.
Рехста заливается диким хохотом.
- Из всего услышанного больше всего ты осуждаешь желание свести с жизнью счёты?
- Да, потому что этот грех неискупим абсолютно. – мягко сообщает ей женщина. Она подходит поближе, Рехсте теперь приходится смотреть на неё снизу вверх.
- А всё остальное я могу искупить, так что ли?
- Это будет очень нелегко, - признаёт Корифиэль. – Твоя душа очень темна, Рехста. Но ты должна понять, что тьма эта исходит не от душ человеческих…или, ну, вообще смертных душ любой расы.
- Не понимаю, о чём ты говоришь. Как может что-то кроме моей смерти быть достойным “искуплением” совершённых мною преступлений? Моя натура разрушительна. Я смотрю в это вино, вижу в нём саму себя, вижу, как лью всё больше крови, как пьянею, как…ты знаешь, как сильно оно похоже в темноте на кровь, да? Мне кажется, я не чувствую уже разницы. Я не знаю, от чего я пьянею. Я…
- Твоя казнь никак не искупит твоих грехов. Так не бывает. Ещё одна увядшая жизнь никак не возместит всех тех, что были потеряны ранее. – холодно замечает Корифиэль. – Но сейчас у тебя ещё есть время и возможность избавиться от своих демонов и встать на путь истинный.
Рехста смеётся. Ангелица, однако, невозмутима.
- А потому я собираюсь тебя отсюда вытащить и даже вернуть тебе твою дочь, - говорит посетительница, и смех Рехсты резко обрывается. – Потому что ей ты нужна. И потому что если этого не сделать, то завтра на твоей казни она всех вокруг поубивает.
- Церашель? – туповато бормочет Рехста. – Да, ей я нужна.
- Нужна. – цепи арахнотавра с резким звоном лопаются. – Пойдём. Заберём твоё дитя – а потом ты вступишь на новый путь. Светлый.
- А если не вступлю?
Глаза Корифиэль опасно блестят.
- Тогда нам придётся встретиться ещё раз.

***

Как всегда виной всему стали порталы. Во внезапно возникшее на пути чудо магической природы Мистерии кошка угодила во время смертельного броска на добычу. Не то чтобы эта мышка была Антарионе сильно нужна, скорей само наличие грызуна в комнате оскорбляло её сущность домашнего хищника. Так или иначе, влетев в разверзшийся на полу провал, окутанный голубоватым свечением, Антариона приготовилась к очередному подарку судьбы.
Приземлившись на все четыре лапы, как будто портала и не было, кошка огляделась по сторонам в свете небольшого костерка. Пещеру или, скорей, что-то вроде шахты, куда её занесло, кто-то уже явно занял, но запах обитателя, отличался от всех, что когда-либо встречались. В темноте поодаль раздался голос. Антариона шмыгнула за груду камней и, восстановив зрение после света, всмотрелась в фигуру незнакомца. Некто, напоминавший внешне человека, громко разговаривал или, точнее сказать, спорил с кем-то, но разглядеть молчаливого собеседника кошка так и не смогла, потому что тот либо оказался невидимкой со способностью ментального общения, либо его и вовсе никогда не существовало. Со стороны выглядело, будто мужчина что-то оживлённо доказывает стене, отчего Антарионе стало совсем не по себе. Как и любое разумное существо, кошка быстро пришла к выводу, что пора рвать отсюда когти, только вот выхода видно не было. В кромешной темноте даже зрение животного не помогло бы, а потому не помешало бы разжиться факелом. Пока Антариона искала решение проблемы, неотрывно следя за человеком, факел нашёлся сам.
– А вот и ужин, – произнёс огромный прямоходящий ящер, одетый в одни штаны. Именно его запах кошка и учуяла прежде, чем увидеть сумасшедшего, разговаривающего со стенами.
«И как только этот здоровый монстр умудрился подкрасться ко мне так бесшумно и незаметно?» - пронеслось в мыслях. Лишённая путей к отступлению, Антариона проскользнула между лап ящера и рванула подальше вдоль стены в надежде выиграть немного времени, а затем приняла двуногий облик. Сдаваться без боя блондинка не собиралась. В первую очередь она попыталась оградить себя стеной из молний, но заклинание не сработало.
– Можешь не стараться, магия здесь не действует, – прокомментировал ящер. – И выхода отсюда нет, но я рад, что ты оказалась не кошкой.
– Значит, есть ты меня не будешь? – недоверчиво спросила девушка. Она сжала руки так, чтобы в них могли незаметно материализоваться кинжалы, но артефакты не ответили на зов.
– Почему не буду? Во-первых, так в тебе больше мяса, а во-вторых, убивать разумных существ намного приятней и интересней, – монстр был настроен решительно, но ловить жертву не спешил. Похоже, игра в кошки-мышки его забавляла.
– Ну, с разумными существами можно общаться, например, это ещё интересней. Попробуй, – предложила блондинка. Неприятное ощущение, когда из охотника в считанные минуты превращаешься в добычу, становясь для кого-то такой же «мышкой». Крики о помощи в этой дыре вряд ли бы кто услышал, оставалось лишь заговаривать зубы, тянуть время и надеяться на появление портала.
– Пробовал, – ответил ящер, кивнув на психа, который теперь, кажется, уговаривал стену о чём-то.
– Тогда как насчёт того, чтобы дать мне шанс на жизнь? Его же ты не съел, хотя он явно не твой сородич, – решила уцепиться за открывшуюся возможность девушка. – Или, может, ты знакомых не ешь? Так давай познакомимся, меня Антариона зовут, – улыбка вместо дружелюбной и открытой получилась нервной и глупой.
– Я ем всех, – бескомпромиссно ответил ящер, медленно двигаясь в сторону жертвы. – Но если тебе так важно, меня зовут Хэйд.
– Может, благородство какое-нибудь проявишь, маленьких и слабых не будешь обижать. Может, тебе хотя бы религия не позволяет сегодня есть серых кошек-перевёртышей, а? – блондинка также медленно пятилась, боясь оглянуться и на звук ориентируясь, где находится товарищ ящера. – Ну, может тогда щепочки или соломинки вытянем: выиграешь ты – съешь меня, а выиграю я – отпустишь.
Хэйд усмехнулся. В отличие от наивной девчонки он успел походить по коридорам и знал, что выбраться без посторонней помощи отсюда невозможно, так как обвал перекрыл все выходы, а в оставшиеся между камней щели не протиснулась бы и кошка. Однако пока Дезмонд был чрезвычайно занят выяснением отношений с очередной галлюцинацией, почему бы не развлечь себя перед ужином игрой, пусть и с этим самым ужином. В победе ящер не сомневался.
– Карты, – произнёс он, доставая колоду и садясь у костра. – Если не устраивает, выбор у тебя всё равно небольшой.
«Да хоть городки и оригами», – облегчённо подумала Антариона, устраиваясь напротив Хэйда. В карты девушке играть доводилось, но ни высчитывать варианты, ни виртуозно мухлевать она не умела, пришлось полностью положиться на удачу и богов, если хоть кто-то из них мог заглянуть в это подземелье. Хорошо ещё ящер объяснил правила той разновидности игры, в которой и предстояло решить судьбу кошачьей тушки.
– Дуболом, до трёх побед, – подытожил Хэйд, раздавая карты. Блондинка в ответ коротко кивнула. Боковым зрением следя за оппонентом, она всматривалась в рубашки карт, стараясь распознать признаки крапа.
Игра проходила напряжённо: лёгкой и быстрой победы, как рассчитывал ящер не получилось. Антариона, проиграв первые две сдачи подчистую, отыгралась исключительно на везении, что вызвало у Хэйда раздражение. Решающую партию прервало уже знакомое всем свечение, возникшее в той стороне, где спутник ящера продолжал общаться с несуществующим собеседником.
– Скорей! – зачем-то крикнула блондинка тому, кто по-прежнему собирался её сожрать, и устремилась к порталу.
Хэйд одной лапой быстро сгрёб карты, другой схватил за шиворот Дезмонда, видимо, всё-таки уговорившего стену и как раз собиравшегося подарить ей горячий и страстный поцелуй, и поспешил за девушкой, пока магический туннель не закрылся.

Подарок.

- Проснись и по-о-ой! - раздался голос Дезмонда, и Хэйд открыл глаза. Через окно комнаты, в которой он находился, светило утреннее солнце, а потревоженные появлением напарника пылинки медленно кружили вокруг. Ящер лежал на широкой кровати в одной из спален пустующего особняка, который им удалось найти во время путешествия через лес, но раз уж его разбудили, пришлось усесться и начать протирать глаза, отгоняя сон.
- Я ведь обещал, что приготовлю для тебя что-то особенное, - продолжил Дез, и только сейчас рептилоид заметил, что в руке у приятеля находилась веревка. Потянув за ту, некромант ввел в помещение пленника. Какого именно, пока что было не ясно, ведь тот был обмотан плотным покрывалом и перевязан широкой красной лентой с бантом. Разглядеть в таком состоянии можно было только ноги, принадлежащие мужчине. - Та-дааа! С днем рождения!
- Что это? - не понял рогатый.
- Мой подарок, глупенький, - сообщил брюнет, кривляясь в любимой манере. - Вкусный “не человек”! Ты же давно хотел попробовать кого-нибудь нового!
- Боги, Дез, ты где его нашел вообще? - спросил Хэйд, поднимаясь и подходя ближе к “подарку”. - И… эээ… спасибо. Очень мило с твоей стороны.
И вправду. Не каждый был готов поймать живое существо и отдать его кому-то на съедение. Пускай и в честь дня рождения.
- Да он сам на меня выпал из портала, я и воспользовался случаем, - пояснил напарник. - Пришлось нацепить на него блокирующие способности браслеты, так что он не опасен, - с секунду подумав, Дезмонд добавил: - Ну, не буду мешать, развлекайся! - и стал двигаться на выход.
- Если хочешь, могу оставить кусочек, - хмыкнул рептилоид.
- Нет уж, спасибо, - хохотнул некромант и таки удалился, закрыв за собой двери.
Пленник молчал, и рогатый медленно обошел его вокруг. Сначала он отвязал веревку, потом дернул за ленту и “распаковал” свою еду. К его удивлению, под покрывалом нашелся самый обычный с виду парень в одних лишь штанах и сандалиях. Высокий, темноволосый и кудрявый. Он был довольно тощим и, вообще, каким-то заморенным, будто работал на плантациях. На запястьях его красовались браслеты с рунами.
- Это что, шутка такая? - фыркнул рептилоид, всматриваясь в исхудавшее лицо и торчащие ребра. - Что тут есть вообще? Ты правда не человек?
- А это на что-то влияет? - устало и даже, можно сказать, обреченно спросил паренек. Казалось, будто он уже привык оказываться в подобных ситуациях.
- Как знать, как знать, - Ящер подергал плечами. - Как тебя звать, Кудряшка?
- Лео, - вздохнул тот. - И да, я не человек. Я полуангел.
Утаивать правду уже не было смысла, ведь наивный Леандро, угодив в портал и встретив притворно-дружелюбного Дезмонда, без тени опасения рассказал ему, кто он такой. Кто ж знал, что новый знакомый вознамерится сковать его артефактом и подарить человекоподобной ящерице-людоеду?
- Понятия не имею, что за полуангел, но я тебе верю, - сказал рептилоид, продолжая его рассматривать и как бы примериваясь, с какой части тела начать. Не то чтобы он был голоден и хотел убить парня прямо сейчас, но и игнорировать возможность тоже было не в его духе. Сопротивляться полуангел, похоже, не собирался. Игриво щелкнув жертву по носу, Хэйд хотел уже было вгрызться в беззащитного и обреченного на съедение Лео, как увидел блеснувшую на его щеке слезу. Вернее, сначала он решил, что то была слеза. На деревянный пол что-то упало, и рептилоид поднял прозрачный камушек.
- Это еще что за ерунда? - спросил он, рассматривая находку и узнавая в той настоящий драгоценный камень. - Он ведь ценный?
- Это алмаз, - сказал Лео и будто переменился в лице. Похоже, в кудрявом зародилась надежда, ведь он считал, что браслеты заблокировали и эту возможность.
В голове рептилии тем временем будто что-то щелкнуло, и начала выстраиваться логическая цепочка, в которой съедение полуангела уже не было такой уж необходимостью.
- Что ж ты сразу не сказал?! - обрадовался Ящер и чуть было не потрепал парня за кудри, но вовремя взял себя в руки. - Похоже, в ближайшее время ты будешь жить с нами.
Да, пожалуй, Дезмонд действительно сумел выбрать “что-то особенное”. С помощью Леандро можно было получить много денег, а заодно и откормить его попутно. А там… А там - как получится.
Но в Мистерии, конечно же, все работает иначе, и чаще всего совсем не так, как тебе хочется. Внезапно (и очень не вовремя) под ногами полуангела возникла дыра, что была не чем иным, как очередным порталом. Только что парень стоял перед рептилоидом и мысленно молил о том, чтобы в будущем выдалась возможность убежать, и вот он уже устремился куда-то вниз и был таков.
- Не-е-ет! - воскликнул Хэйд, сумевший схватить лишь только воздух, и упал на колени, на теперь уже ставшую вновь твердой поверхность.
Его собственность пропала! Просто взяла и испарилась! А смириться с этим рогатому было ой как не просто. Злость начала поглощать людоеда, руки сжались в кулаки, а из пасти послышался тихий и протяжный рык.
- Ну уж нет, Кудряшка, - прошипела рептилия. - Я тебя найду, вот увидишь.

Малыш, уже остывший от всех свалившихся на него злоключений и полностью переключивший своё внимание на нового знакомого, с невозмутимым спокойствием внимал возмущенному тявканью, воспринимая вызывающее поведение зверька с безмятежностью куда более крупного хищника. Он благосклонно поддержал игру мальца, неспешно опустившись на песок и положив голову на лапы. Покуда двуногие вели скучные беседы, он воспользовался случаем, чтобы немного отдохнуть от полуденной жары. Жёлтые глаза наблюдали за передвижениями рыжика, а хвост, куда активнее, чем его хозяин, вился по земле, то замирая, то неожиданно подскакивая.
Лая продолжала молчаливо наблюдать то за игрой животных, то за приближающимися койотами. Несмотря на подступающую угрозу, это были минуты поразительного спокойствия. Когда рыжик, наконец, отвлёкшись от забавы с хвостом, обратил на неё внимание, нордийка, снова опустившись на корточки, позволила мальцу сначала обнюхать её пальцы, а затем - взобраться на раскрытую ладонь. Питомец Леандро ей нравился, а потому девушка не стала возражать против его действий, что не сказать о ревниво бурчащем за спиной экноре. На том их мирное времяпрепровождение и завершилось.
Их компании коснулась стремительно снижающаяся тень драконессы. Взвизгнул зверёк, а вслед за его испуганным бегством подняла голову и Лая, почувствовав как по спине волной пробежали мурашки. Не часто можно стать зрителем такой охоты. Когда пламя коснулось первой добычи, нордийка порывисто отвернулась, чувствуя, как ускоряется сердце. Кровь застучала в ушах, а крики бившегося в агонии животного кувалдой били по голове.
"О, Шео..." - Только и смогла подумать нордийка, проводя рукой по лицу. Малыш, воодушевлённый развернувшейся охотой, поднял голову с лап и стал следить за действиями крылатой, возбуждённо прищурив взгляд. Из груди экнора раздалось раскатистое рычание. Увы, из-за этого и Лая, несмотря на все усилия, стала невольной наблюдательницей дальнейшей расправы.
"Малыш, не двигайся с места. Это не твоя добыча..."
Чувствуя, что хищник в лице её мохнатого друга был бы и не прочь присоединиться к кровавой забаве, нордийка направила в душу Малыша твёрдое предостережение, понимая, что её друг сыт и, скорее, хочет просто развеяться. Драконессе необходима была пища, а вот убийство ради забавы Лая не поощряла.
То, что произошло далее, больше походило на драматический спектакль, в котором девушке была отведена роль зрителя.
Услышав усилившиеся рыдания курчавого спутника, Лая отвлеклась от своих мыслей и вскинула глаза, успев заметить пробегающую мимо почти двухметровую фигуру юноши. Волосы девушки всколыхнул поднятый им ветерок, покуда сам молодой человек, ринувшись к тлеющему койоту, кинулся перед ним на колени и стал поливать почти полностью обгоревшее тело набранной в оазисе водой и собственными слезами. На фоне его трагических переживаний пугающе реяла фигура драконессы, сжимающая в мощных челюстях истекающую кровью добычу, и разбегались в разные стороны выжившие в стычке звери. Вишенкой на этом торте безумия стал равнодушный призрак доброго Тирия, неспешно плывущий к убивающемуся парню и полностью игнорирующий происходящую вокруг бойню. Картине не хватало только напряжённого музыкального сопровождения.
Окружённая криками койотов и проповедническими обвинениями Леандро, в конец ошарашенная девушка медленно опустилась на песок и скрестила ноги, запустив пальцы в волосы. Её глаза закрылись, а брови в напряжении сошлись на переносице.
"Тише, Лая, дыши глубже..." - Успокаивала себя девушка, но несмотря на все заверения не могла избавиться от ощущения бедственности их положения. И, увы, эти мысли подкрепил продолжившийся диалог между молодыми людьми. Нордийка под конец едва нервно не рассмеялась, словно надеясь, что всё происходящее - всего лишь шутка.
"И что ты тогда собирался делать с армадой мертвецов? Пригласить на чай и назидательно побеседовать? Либо он безумец, либо - дурак..." - Без злобы, а, скорее, с понимающим смирением подумала девушка и невольно улыбнулась.
Оторвавшись от массирования собственной головы, она сцепила пальцы в замок и, поставив локти на колени, в задумчивости оглядела каждого из их компании.
"Учитывая всё, что я услышала... На данный момент мы - не более, чем мухи под ладонью противника. Так не пойдёт"
- Боюсь, если она действительно так могущественна, как вы её описываете, то простыми магическими трюками её не обдурить. - Наконец, серьёзно сказала Лая так, чтобы её можно было услышать. - Если бы к ней можно было так легко подобраться, это бы давно сделали. Думаю, она позаботилась о том, чтобы у неё за спиной внезапно не возникал каждый встречный и поперечный.
Выпрямившись, девушка вздохнула и взглянула на призрака.
- Сколько у нас времени? Есть ли союзники?
"Если у нас нет ни того, ни другого, значит, придётся брать хитростью..."
Нордийка покачала головой и снова нахмурилась, напряжённо раздумывая.
- Я понятия не имею, что происходит, и кто наши противники. Однако из рассказов можно сделать вывод, что против нас собирается армия. Не кучка злодеев-любителей, захотевших потешить своё самолюбие, а армада, готовящая крупномасштабную войну. А что есть у нас? - Нордийка с надеждой взглянула на юношу. - Какой-нибудь лагерь? Воины?
Лая снова окинула взглядом группу и усмехнулась.
- Прости уж, но из нас троих мало-мальски серьёзную угрозу представляет только Луань. - Мягко сказала девушка, припоминая, какую оценку своим способностям дал юноша. Не сказать, конечно, что она тоже была так уж беззащитна, однако в сравнении с противником её силы - ничто. - Нам всё равно нужны сильные союзники. Золотые драконы? Светлая жрица? И те, и другие, если позволит время. Если Луань согласится - можно отправиться к драконам. Они, вероятно, и не совсем одного вида, но, быть может, при наличии драконессы будут более благосклонны к нашим предложениям.
Лая пожала плечами.
- Если с ними не попытаемся договориться мы, это сделает противник, и вот тогда можно смело готовить себе место на кладбище. И ещё...
Девушка перевела сочувствующий взгляд на Леандро и умирающее животное, не в силах более игнорировать эту картину.
- Лео... - Как можно мягче сказала нордийка, чтобы не вызвать очередную волну гнева. - Я понимаю твоё стремление защитить беднягу. Однако ему уже не помочь. Животное только мучается. Если ты сам не в силах закончить его страдания, дай это сделать Луань.

Она еще держала кое-как самоуверенную моську, будто и правда ничем кроме поведения ведьмы не озабоченная. Но внутренне - уже паниковала. И эта паника могла в любой момент вырваться наружу. - "Я тоже идиотка!.." - на что надеялась, кидая девушку с трупом, она уже не понимала. Сама придумала, будто та в опасности и ей надо срочно сматываться, как и им с Силь, - сама же поверила. Да еще и выдала решенным!
"Дура. Дура-дура-дура!.." - А если ошиблась? И не моргнет, как та выскочит, вопя о помощи, и возвещая всем, что Магма ничетра охотнику не помогла, он мертв. Лежит себе в постельке и тихо остывает, пока Сильвара тут как ни в чем не бывало облизывает всех подряд. Мертв!
А ведь Сарра могла больше. И понимала, как. Сделать. Но не сумела для этого "сделать" прежде так запросто, одним махом переломать вбитые в подкорки табу, парализующие волю. И мысль, что соль - не именно Дерик, а и не сумела бы нынче в принципе, - не утешала, лишь вырывая вместо этого из сердца новый клок.
Чужая память. Чужие желания...
Из хватки, которой тянула бесстыжую прочь, тем временем рука Сильвары исчезла, и Сарра аж отлетела вперед по инерции, не ожидая подлянку. Ошарашенно уставилась в опустевшую ладонь. Потом - на кошку, на мужчину. И на Силь, коей, похоже, вообще все вокруг оставалось непрошибаемо до фени - ведьма уже лезла в другом углу на какую-то гориллу. И нет, любви к ней в Сарре это не прибавило, как и знания о хвори. Поди ее пойми. Чтоб позлить изгаляется! Одно слова - ведьма. Однако, бегать следом, обнаружив умение исчезать, не торопилась. Тем более, когда в нее с другой стороны влетело кинутое котом туловище, чуть этим полетом не сшибшее с ног: все-таки рыжая "оборванка" была на голову крупнее, чем Сарра.
- Магма велела уйти. - громко, будто боясь, что тигр здоровяк ее, малышку, там сверху не дослышит, отрезала в ответ. - И их пока никак не беспокоить. - врала, как дышала. Но был ли выбор очевиднее? Когда в голове билась одна мысль: хватать Сильвару и делать ноги.
Она аккуратно придержала незнакомку за плечи, участливо заглянула в лицо.
- Ты не успела? - тут же собственными руками натягивая той на голову глубокий капюшон от плаща по самую переносицу. - "Какие еще охотники за головами?!"
Силь до выхода из комнаты голову себе обмотать как следует таки удосужилась. А значит, о ней пока знали только те, кто видел их компанию с самого начала; хоть что-то хорошее. Еще бы мужик из "гостей" не порол горячку... Нашел же, когда перед бабою хвост растопырить!
- Угомонитесь. - впрочем, больше, чем одно слово, полное уже глухой, безнадежной усталости от чужих дурных выходок, ему не досталось. Она сжала руку второй беглянки через ткань, и резко обернулась к калеке:
- Ты. - А он сидит, как ни при чем, и жрёт, подлец... - У неё, - Сарра наклонилась к его виску, без пауз тут же переходя на полушепот, - восстановление, аки у псины. - услышат коты, не беда, ничего ужасного она не предлагает. Главное, что не услышит Сильвара. Потому что ежели та поведется - а она же поведется! - на спектакль их горе-героя, так искусно манящего дурную к двери, а там потом еще и Рамоту свою ненаглядную увидит в окно... Ох.
- Даёшь по темени, чтоб тут же не очухалась. На плечо. И уносим.
Оставалось только мечтать, чтобы от подобной идеи у него не задрожали коленочки вместе с остатками рук. Сарра выпрямилась. И с немым извинением оглядела толпу, мол, а что еще ей делать? Они же видят: Силь за себя не отвечает. Да еще и балует при этом волошбой. И говорить с ней... можно. Даже нужно! Как со всеми сумасшедшими: ме-едленно, ласково. Но вот прямо сейчас у них нет на это времени.
- Я уведу. - не слишком торопясь пока не увидит ответа калеки, Сарра все-таки сразу заверила стоящих поближе: займется. И сделала пару шагов вглубь таверны, за руку увлекая вторую "жрицу" - К черному ходу, из кухни. - во всякой, даже самой захудалой перекусочной, если кухарки только не торчали засаленной шеренгой перед парадным, подобный должен был быть.

— Обычно – может, но это ведь не правило. Да и мы не при дворе в конце концов, за нарушение формальностей не всыпят розг, — мягкостью голоса прикрывая нарастающее раздражение, ответила Нира, — А потому я всё-таки настаиваю. Как минимум вторую часть этой жричкиной клички я уж точно слышать не хочу. Могу ведь и не откликаться!
Вдова по-детски невинно и капризно надула губы, но после быстро сменила объект внимания.
— Я, я! Давно не виделись, дорогуша! Как твоё ничего? – весело осклабилась воровка, с нескрываемым удовольствием глядя на обычно невозмутимого мертвяка, отползающего прочь в животном ужасе. Чудное зрелище! Аж сил придает. Она бы даже испытала к Маркусу немного высокомерного сочувствия, не будь так свежа память о прошлой встрече.
«Только попадись мне, как я верну силы, и сожжёная рожа тебе покажется тебе сущей царапиной, гнида мертвожопая»
На сверкающего всеми своими причиндалами мальчишку, зазывающего её уединиться рядом со смертоносной мясорубкой, она взглянула ну почти с восторгом.
«В моей жизни становится поразительно много голозадых идиотов!»
На волоком метнувшегося вслед за ним Маркуса – с недоумением.
«А это сейчас что, гхыр, было? Лихорадка?»
— Ох, милый, я бы с радостью! Мне обнаженные вьюноши уже целую вечность не предлагали пройтись за уголок! – с откровенно наигранной плаксивостью вздохнула магичка, — Но, сам понимаешь, обстоятельства против нас и всё такое! Хотя ты приглядись, может, за тобой хвостом вьётся кто поинтереснее! 
На плескающуюся девку — с нескрываемой гадливостью. Взгляд отравительницы стал ещё холоднее – хотя куда уж больше, она и так в пол глазами вмораживала.
«Вот ведь свинота вшивая. Источник от корыта отличить не можем? А мне теперь в твоём сале волосатом купаться? Жгрыба сифозная, ещё нарииту свою в источнике подмой»
Впрочем, ей когда-то доводилось мыться в местах и помутнее, хотя вдова и надеялась, что те времена уже никогда не воротятся. Да и вода в источнике все равно обновлялась – вон, льется ведь из пастей чудовищ с крыши, стало быть, и утекать должна.
«Не стала бы ведь семья основателей купаться в одной застойной луже все три века»
Как бы то ни было, ведьма бы в выгребную яму с головой занырнула, кабы это вернуло ей прежнюю мощь. Потом бы, правда, приказала и посоветовавшему это нырнуть следом, но всё же.
«Благо, хоть пить не заставляют»
Медлить О’Берн не стала. Мерзкое брюхо более не уродовало тонкий стан, и скрывать ведьме было нечего. Наоборот, и похвастаться можно, так что… Руки быстро развязали тугой золотой пояс и откинули на пол. Вместе с ним звякнул кинжал. Васильковая ткань кимоно свободно повисла на плечах, магичка чуть изогнулась – и шелк плавно заскользил, падая к её ногам. Нира медленно стянула чужие сапоги. Голова чуть наклонилась. На лице плутовки блуждала шальная улыбка. Чванливого нарциссизма чародейке было не занимать.
«Я по себе скучала. Сильно»
От усталости жрицу сильно мутило, в голове гудело, сердце билось болезненно бойко, будто на каждом ударе бросаясь на клетку рёбер, как на амбразуру. Нире казалось, что её вот-вот вывернет прямо в источник, так что удержать ужин в себе и спуститься к воде с непринужденной грациозностью стоило прямо-таки титанических усилий. Не было бы зрителей, она бы до него небось просто ползла. Зайдя в воду, воровка дёрнула ногой, посылая в сторону второй рыжухи волну, грозящую плеснуть мутной от грязи водой прямо замарашке в лицо. Случайно, конечно же.
— Когда вы вернетесь? Долго ждать? Мне… — в голове наконец всплыло воспоминание об обещании, и Нира беспокойно взглянула на мерцающее посреди потолка звёздное небо, — Мне ещё нужно встретиться с Илаем. Бедняга ждет целую вечность.
С этими словами жрица медленно присела и, набрав воздуха в легкие, погрузилась прямо с головой.

Призрака все присутствующие нагло проигнорировали. Оно, может, было и к лучшему, да только вору очень уж хотелось излить наболевшую душу, и такой поворот событий его аж ни разу не устраивал. Нахмурившись, Генри недовольно покачнулся, сложил руки на груди и подчеркнуто раздраженным голосом произнес:
- Эй, братва, я что, прозрачный, или меня уже и плохо слышно? Есть кто дома? В первую очередь это тебя касается, мой красноглазый дружок. Ты только что выдернул мне душу и протащил ее через полмира в бог весть какие дебри, даже и не думай, что сможешь меня игнорировать!
Впрочем, на этом разочарование бандита в сложившейся ситуации не закончилось. Стоило атмосфере между Тирием и странным черным существом накалиться, как последнее позорно сдало позиции, ограничившись чем-то вроде пустой угрозы. Естественно, оставить этот жалкий поступок без едкого комментария убийца не мог – а чего ему, собственно, бояться? Он и так уже мертв, а тут, глядишь, получиться спровоцировать монстра на нападение. Некроманту оно конечно вряд ли навредит, но авось ящерка все же слегка потреплет шкурку Арчера. Перевернувшись во что-то навроде лежачего положения, Генри гаденько ухмыльнулся и вкрадчивым, злорадствующим тоном проговорил:
- И это все? Знаешь, для такого внушительного вида у тебя на удивление мягкий хребет, ящерица.
Стоило наемнику договорить, как у него вдруг появилось странное, почти маниакальное стремление сделать нечто крайне иррациональное. Прозрачные ладони потянулись вниз, туда, где раньше находились карманы, и принялись тщетно хватать воздух. Совершить задуманное у призрака не получалось, а тяга тем временем все нарастала, словно назойливый зуд на месте комариного укуса. Поняв, что попытки угомонить манию в одиночку будут тщетны, Генри перевел взгляд на Тирия. Следующие несколько минут выглядели крайне нелепо со стороны возможных наблюдателей – пару мгновений призрак молча провисел на месте, затем мееедлено залетел Тирию за спину и, попытавшись ухватиться за пояс штанов черноволосого, резко рванул вверх, подкрепляя сию шизофазию ором:
- Лети как птица!